Четверть века исполняется в сентябре этого года уникальному по меркам России специализированному сельхозпредприятию Брянской области «Женьшень», которое находится в Унечском районе. Непросто начиналась его история в начале 90-х годов прошлого века. Немало трудностей испытывает и сейчас. Выживет ли уникальное производство, вопрос далеко не праздный.

Трудно поверить, но о том, что в Брянской области уже 25 лет успешно занимаются культивированием женьшеня, вопреки расхожему утверждению, что он не растет в европейской части России, информации крайне мало. Для каждого нового поколения едва оперившихся брянских журналистов становится едва ли не удивительным открытием тот факт, что произрастающий в дикой природе лишь в бескрайней тайге Дальнего Востока корень жизни зреет в песках деревни Пески Унечского района Брянщины.

По-другому женьшень еще называют «даром бессмертия» или «божественной травой», а еще — «зеленым золотом», хотя это сравнение с драгоценным металлом весьма условно, учитывая бесценную пользу для здоровья человека этого дара природы, которым готов поделиться бессменный руководитель сельхозпредприятия «Женьшень» Иван Мешков.

В женьшенариях — специальных парниках, куда не проникают прямые солнечные лучи — на общей площади в два с небольшим гектара растет около 2,5 миллиона растений женьшеня различных возрастов. «Это самая крупная плантация корня в стране, — с гордостью и одновременно как-то печально говорит Иван Мешков. — В дикой природе его практически истребили».


«Тогда, в сентябре 1992 года, родилась идея создать производство по выращиванию радиоиммунопротекторных растений, чтобы лечить пострадавших от аварии на Чернобыльской АЭС жителей нашей области, соседних Орловской и Смоленской, других регионов России, — вспоминает агроном по образованию и призванию Иван Мешков. — Наша продукция вполне подошла бы и для мегаполисов: Москвы, Санкт-Петербурга, Челябинска, Магнитогорска, Норильска, где тяжелая экология. И мысль была неслучайная. Я еще в 90-м году изучил полтысячи различных отечественных и иностранных публикаций по теме — вещества и препараты растительного происхождения, выводящие радиацию и укрепляющие иммунную систему. Оказалось, что именно корень женьшеня — самое эффективное средство. Это ученые подтвердили лабораторно на подопытных крысах и морских свинках. Благодаря внутривенной инъекции женьшеня выживали даже те животные, которые получили две смертельные дозы радиации».

Впрочем, по словам Ивана Мешкова, в начале 90-х им двигал не только альтруизм. Это был бы удачный, говоря современным языком, стартап. Оригинальный, не повторяющий уже существующие бизнес-проект, который, определенно, требовал развития, прежде чем можно было бы считать прибыль. Процесс выращивания корня весьма длительный. Чтобы получить первый урожай, требуется несколько лет. Но оптимизма было не занимать унечским энтузиастам.

«Когда я просчитал экономику производства женьшеня, то его выращивание давало 500 процентов рентабельности. В те времена, подчеркну. Три миллиона на шесть лет — затраты, а 15 миллионов рублей — доходы с одного гектара. Ни одно хозяйство, чем бы оно ни занималось, вряд ли могло бы похвастать таким результатом. Так я одного из руководителей и подбил этой арифметикой на женьшень», — улыбнулся Иван Мешков.


В России после распада СССР с экономикой было ох как непросто. Кстати пришлась государственная программа по преодолению последствий аварии на ЧАЭС «Воин-фермер». Ее участниками должны были стать три десятка ушедших в запас военных, которые решили податься в фермеры. По этой программе Ивану Мешкову обещали деньги на выращивание не только женьшеня, но и других трав, на строительство цеха по переработке продукции. Но финансирование программы прикрыли.

«Следом лопнула и другая госпрограмма — «Дети Чернобыля». Из двух источников мы ждали финансирование. К сожалению, ни то, ни другое не срослось. И весь коллектив до 1998 года разлетелся. Осталось менее десятка работников. Лишь во времена губернаторства Юрия Лодкина с его помощью нам удалось получить небольшие банковские кредиты на развитие. Там, в женьшенарии к тому времени у нас с 1993 года уже что-то да выросло. И вот с тех пор мы потихоньку-потихоньку карабкаемся. Докарабкались до того, что производим 90 процентов всего женьшеня в России», — разводит руками собеседник, видимо, вспоминая, как в том самом 1998 году предприятие прошло банкротство, сменило учредителей и название.

В нынешней ситуации, казалось бы, рынок сбыта не ограничен, продавай не хочу, хоть на экспорт. Диктуй свою цену и получай барыши, развивай производство, живи безбедно, организуй рабочие места… «В Китае сейчас на площади в 50 тысяч гектаров выращивают 40 тысяч тонн женьшеня, у нас тонны не получается. Вот и монополист», — прерывает беседу Иван Мешков, словно не желая наступать на больную мозоль, и приглашает на экскурсию по разнотравью, где вольно дышится полной грудью, голова кружится от целебных ароматов, беззаботно порхают бабочки и натружено жужжат пчелы.


Показывая теплицы, где кое-где зацвел женьшень, 63-летний хозяин плантаций нехотя обмолвился, как бы не пришлось все «зеленое золото» продать, как говорится, на корню, а сейчас там одних кореньев на 200 миллионов рублей: «Не было, наверное, в моем деле золотого времени. Многолетники требуют долгосрочных вложений. К сожалению, компаньоны по бизнесу на первоначальном этапе вложились, себя засветили, что они хозяева с контрольным пакетом, и на этом закончилось инвестирование. А ведь еще надо и продажу грамотно организовать — это тоже требует вложений. Продажа — большая часть успеха».

Ситуация и впрямь парадоксальная: спрос на сырье огромный, удовлетворить его ни брянский «Женьшень», ни два фермера по всей России — в Тверской и Самарской областях — конечно, не в состоянии, а продажи не идут. «Потому что продукция у нас дороже получается по сравнению с выращенной в том же Китае. Дело в том, что наш корень растет без ядохимикатов, без минеральных удобрений — без всякой химии, исключительно на органических удобрениях, на биогумусе, который мы сами и производим. Есть у нас своя вермиферма по разведению калифорнийских червей. Вот их продукт жизнедеятельности, бесценное удобрение, мы и используем», — приоткрыл детали уникальной технологии выращивания экологически чистого женьшеня Иван Мешков.

По его словам, недавно побывавшие у него в хозяйстве китайские производители только руками разводили, их восторгу не было предела. Кстати, как показали исследования, в выращенном Мешковым женьшене полезных биологически активных веществ оказалось в три раза больше, чем в заграничном. Но покупатели предпочитают сырье подешевле, какая им разница, на какой химии вырос продукт. Вот и вся конкуренция.


Зреют в полях Мешкова и около полутора сотен видов целебных лекарственных растений, которые упоминаются еще в старинных русских травниках. Около тридцати видов выращивают в промышленных масштабах. Только продавать приходится едва ли не по себестоимости.

«Менталитет у нашего покупателя такой. Не все решает качество — лишь бы подешевле купить. Бедный наш покупатель… или скупой — тут как посмотреть, — размышляет Иван Мешков. — С другой стороны, если говорить о травяных чаях, которые мы делаем из лекарственных трав, то они дешевые. Но у нас в России фиточаи почему-то не популярны. На их долю приходится всего-то около процента из того, что пьют россияне, отдающие предпочтение разрекламированным индийским, цейлонским черным, зеленым чаям. В Европе же на травяные чаи приходится около четверти процентов из того, что выпивается. А в Азии — от 50 до 80 процентов. Там понимают полезность целебных трав для организма, для здоровья и долголетия. Вот об этом надо писать, пропагандировать здоровое питание. Может быть, тогда и наша продукция окажется востребованной».

О пользе многочисленных трав, которые растут в хозяйстве в Песках, Иван Мешков рассказал во время экскурсии по полям. Тут и эхинацея, и лофант, и левзея софлоровидная, и родиола розовая, и мята перечная, не говоря уже о привычной ромашке. И у каждого растения свой набор целебных качеств. «Чувствую усталость, сорву пять листочков лимонника китайского, пожую их, и все как рукой сняло», — посоветовал Иван Мешков.

А в полях — лепота. Глаз радуется пестроте красок и оттенков. И хочется остаться здесь, застрять навсегда, как неизвестно когда и откуда взявшийся тут, посреди цветущих трав, допотопный автобус, приспособленный под склад для сельхозинвентаря. Все работы на плантациях — кропотливый ручной труд немногочисленных, в основном, работниц, которые под палящим солнцем избавляют грядки от сорняков.

Одно растение — от головной боли, другое — от вялости и сонливости, третье нормализует давление и снижает уровень холестерина… Их сочетание в фиточаях, которые выпускает унечский «Женьшень», обладает невероятной живительной силой. Только в розничной продаже днем с огнем не увидишь этих чаев. Неохотно берут их и аптечные сети. Не раскручен товар. Зато в офисе предприятия в Унече от покупателей фиточаев нет отбоя.

Предмет особой гордости — плантации уникальной лапчатки белой. Это растение обладает способностью лечить все виды заболеваний щитовидной железы без скальпеля и гормональных препаратов. На полях у Мешкова около 200 тысяч растений. Брянская промышленная плантация лапчатки белой — пока самая большая в мире. Одновременно с созданием сырьевой базы лапчатки белой предприятие по-прежнему ищет инвестиции для разработки препаратов и биологически активных добавок (БАД) на ее основе для лечения заболевания щитовидной железы.


Есть мысли и желание у Ивана Мешкова «поработать» и с набирающим популярность кипреем, или иван-чаем, проще говоря. Планирует травник плантацию заложить, организовать переработку и продавать этот зеленый чай. А стоит он, к слову, от тысячи до десяти тысяч рублей за килограмм. Впрочем, переработка сырья — еще одна головная боль. На одной площадке с «ССХП «Женьшень» построен цех для переработки лекарственных растений в фиточаи и БАДы в объеме 150 тонн сырья в год на сумму около 100 миллионов рублей. Профинансировал его строительство бюджет области. Но в эксплуатацию он по сути так и не введен оказался. В свое время цех был выделен в обособленное предприятие ОАО «ССХП «Женьшень+М». И сейчас администрация области выставила его на продажу. Часть оборудования законсервирована, другая так и не установлена. Найдется ли новый собственник, готовый инвестировать в уникальное производство, покажет время.

Тем временем интерес к сотрудничеству с «Женьшенем» недавно проявило одно из крупных брянских предприятий, которое планирует выпускать на основе корня жизни и лекарственных трав различные напитки. Такой опыт взаимодействия уже был и, возможно, он получит продолжение. Есть и ряд других перспективных направлений для развития бизнеса, в том числе производство экологически чистого удобрения, внесение которого позволяет существенно повысить урожайность сельхозкультур, и даже поставки живого калифорнийского червя. Так что четвертьвековой юбилей уникальное сельхозпредприятие Брянщины встречает с надеждой на лучшее будущее. И в том, что оно будет, руководитель «Женьшеня» Иван Мешков не сомневается.