Святые и святыни Брянской земли: вера, обожженная огнем войн и революций

Так уж сложилось, что брянская история богата — и событиями, которые вплелись в главный узор судьбы самой России, и великими людьми, чья сила испокон веков была не столько в крепости мышц, сколько в величии духа. Конечно, говоря о таких людях, первым вспоминаешь легендарного инока-воина Свенского монастыря Александра Пересвета, положившего жизнь за Родину на Куликовом поле. «Дела славные, но давние. Нет в наше время таких», — скажут многие, скажут и ошибутся. Есть и дела, и люди. Но мало кто знает их поименно.

Чтобы напомнить эти имена Брянская епархия в преддверии празднования 100-летней годовщиной убиения первых новомучеников Церкви Русской организовала большой пресс-тур. За два дня журналисты под руководством иерея Михаила Макухина, заведующего епархиальным информационно-издательским отделом, объехали храмы и монастыри Севского, Брасовского и Дятьковского районов. Там до сих пор свежи в памяти десятилетия разрухи, репрессий, как и истории тех, которые в этом ужасе смогли не только оставаться людьми, но и быть поддержкой и опорой для окружающих.

Батюшка Варлаам

«Среди новомучеников нашей Брянской епархии — их не так много, девять человек, — пять — это пресвитеры стародубские, протодиакон Серафим брянский, иерей Стефан Грачев брасовский и два священника севских — иерей Григорий Фаддеев и протоиерей Варлаам Попов. Их память совершается в одном месяце — в декабре: 8 декабря — память священномученика Варлаама, а 26-го — священномученика Григория Фаддеева», — рассказывает настоятель севского храма в честь Вознесения Господня, протоиерей Георгий (Балин).

Пожалуй, особенно чтят и помнят в Севске именно отца Варлаама. Практически вся его жизнь прошла именно здесь. Родился будущий священник в селе Лобаново. Затем было духовное училище в Севске, орловская семинария, несколько лет учительства, наконец, рукоположение и годы службы священника, до самого расстрела. Духовный сан отец Варлаам получил в 1907 году и переехал в село Поздняшовка, где сложилась его семья, родились все пять дочерей. Там же батюшка основал церковно-приходскую школу, в которой сам преподавал.

«В 17-м году отца Варлаама по прошению перевели в родное село Лобаново. Есть свидетельство, что во время гражданской войны батюшку чуть не расстреляли кубанские красные казаки. Когда же Варлаама в очередной раз захватили враги, жители порекомендовали батюшке уехать, чтобы не подвергать опасности свою жизнь и жизни своих близких», — продолжает рассказ протоиерей Георгий. — Уехали. Сам батюшка несколько месяцев провел на Кубани, семью ему пришлось оставить под Харьковом, в женском монастыре». В 20-м году отец Варлаам, несмотря ни на что, вернулся в Севск и продолжил служение — сначала в церкви великомученицы Варвары, которая сейчас утрачена, а затем, по приглашению прихожан, в Кресто-Воздвиженском храме.

Однако служить спокойно протоиерею Варлааму не давали. Аресты шли один за одним. Но за священника вступались сами люди. «Когда причисляли отца Варлаама к лику святых, много документов разбирали, — вспоминает игуменья Севского Кресто-Воздвиженского женского монастыря Афанасия (Личаева). — И вот нашли в архивах письмо, которое люди начальнику брянской тюрьмы писали, что берут батюшку на поруки, что он не является преступником, не выступает против власти. А вы представьте себе в те времена поручиться за кого-то. Там более 50 человек подписи поставили. А ведь каждый из них не только своей жизнью рисковал, но и жизнями своих детей». В августе 1937 года произошел последний арест. А 8 декабря отца Варлаама расстреляли.

Война с останками

Другому брянскому святому пришлось испытать на себе всю жестокость тогдашней власти уже после смерти. В небольшом храме Покрова Пресвятой Богородицы с удивительным резным иконостасом, выполненным из дерева самой братией Площанской пустыни, в такой же резной раке лежат мощи преподобного Василия (Кишкина).

«Обрели их в 2000 году. Очень долго не могли найти, потому что к могиле преподобного еще до революции очень большое количество людей верующих, просящих и ожидающих его помощи притекало, просило, молилось, — рассказывает настоятель пустыни, игумен Леонид (Лушкин). — И конечно же, после окончательного закрытия монастыря в 1924 году, видимо, решением уже советских властей могила была осквернена, вместо святых останков были кинуты кости животных, мощи же, якобы были просто сожжены. Но осталось предание, что они просто были перезахоронены где-то недалеко».

Немало усилий пришлось приложить братии, немало земли перевернуть, чтобы, наконец, отыскать останки. Что обнаруженное тело принадлежит именно преподобному Василию, иноки поняли по негашеной извести, которой оно было засыпано. «Дело в том, что останки при вскрытии советскими властями оказались нетленными. Ну и для того, чтобы, как они считали, обезопасить людей по санитарным нормам, тело засыпали негашеной известью, — поясняет игумен Леонид. — Впоследствии честную главу этого угодника возили в институт в Санкт-Петербурге, был создан его прижизненный портрет, который совпал с фотографией из архива. И, конечно была великая радость, когда по благословению предыдущего настоятеля архимандрита Сергия трудами братии была создана рака для честных мощей. И сейчас они находятся здесь, в Покровском храме, где каждый день с утра совершается молитвословие».

Когда икона — мученица

Не менее драматично складывались в годы становления советской власти судьбы икон, которые зачастую превращались в настоящих мучениц. С них срывали дорогие одеяния, жгли, выбрасывали. И все-таки неимоверными усилиями и ухищрениями жители старались уберечь свои святыни.

В Севском Кресто-Воздвиженском женском монастыре до сих пор чтят две чудесным образом сохраненные иконы — Молченской Божией Матери и Скоропослушницы.

Первую в 20-х годах при разграблении монастыря удалось спасти монахине Фотинии. В монастырь Богоматерь вернулась, когда настали более спокойные времена. Сегодня ее почитают как целительницу. «Считается, что она помогает при нервных заболеваниях, но у нас чаще были случаи, когда она помогала при бесплодии, — рассказывает настоятельница Афанасия. — Приходят пары, которые долго не могут завести детей, берут у нас акафист вот в этой брошюрочке, берут иконочку, сами молятся, нам заказывают молебен. И после этого рождаются детки. Одна девочка даже родилась именно 7 мая, в день празднования этой иконы».

Скоропослушницу же обители подарили жители села Асовицы Комаричского района в 1980 году. До 1931 года образ хранился в сельском храме. Когда же церковь закрыли, его сберегли прихожане. По рассказам старожилов, Богоматерь сберегла Асовицы в войну. «Мадьяры вступали в село. Жители вышли с этой иконой и стали служить молебен. В итоге враги не подошли. Они постояли молча, повернулись и ушли, не тронув никого, — говорит игуменья. — И так же в 46-м году, после войны, Скоропослушница помогла, когда стояла страшная засуха. Люди по горсточке собрали зернышки, засеяли поле. И вдруг — такая жара, хлеба погибают. Тогда тоже ходили с этой иконой, молились, просили Матерь Божию сохранить хлебушек. И вот к концу молебна собрались тучки и пошел благодатный дождь. Так вот по крепкой вере людей отзывается Матерь Божия и помогает людям».

По заверению представителей Брянской епархии, первый пресс-тур по святыням брянской земли последним не станет. Эту практику будут продолжать, раскрывая перед брянцами новые детали нашей общей истории и культуры, донося простые истины. «У нас любят говорить: «Хотели, как лучше, получилось, как всегда». Вот это вот «как всегда» относится к тем годам, когда наши люди хотели строить, видимо, хотели строить «светлое будущее», что-то хорошее, а получались лагеря, получалось кровопролитие, — подчеркивает отец Михаил. — Как следствие мы имеем то, что имеем. У нас сейчас пошла такая тенденция, что мы хотим показать, как хорошо в стране российской жить. С противоположной стороны только убийства, а у нас все хорошо. Но в жизни есть и то, и другое, и все преодолевается. Но для преодоления нужно милосердие. Самая главная черта, которая отличала всегда всех христиан — это любовь, милосердие и сострадание. Причем милосердие ко всем».