Елена Кирюшина: «Театр — это как лакмусовая бумага, это такая проверка на самолюбие, на тщеславие — на все»

Около сотни психологических спектаклей, эстрадных представлений и поэтических обозрений — таков итог пятидесятилетней работы театра «Взрослые и Дети» («ВиД»), на подмостках которого сегодня, как и много лет назад, встречаются артисты старшего поколения и юные воспитанники Центра театральной педагогики при ДДЮТ имени Ю.А. Гагарина. О том, как работает этот симбиоз поколений и какое влияние он оказывает на формирование личности ребенка, корреспондент NashBryansk.Ru узнал от руководителя театра и центра заслуженного работника культуры России Елены Кирюшиной.

— Елена Кирилловна, Центр театральной педагогики уже не одно десятилетие работает как настоящая кузница кадров для театра «ВиД». Расскажите, пожалуйста, как строится обучение юных актеров?

— В центре наша главная цель — нравственное и художественное воспитание детей средствами театральной педагогики, в которой объединены все виды искусств, как в театре: и музыка, и вокал, и хореография. Зная тайны каждого искусства, зная, что можно у него взять, мы развиваем ребенка, воспитываем гармоничного человека.

Я с гордостью говорю, что у нас программа сложная, и педагоги эксклюзивные. Научиться этой программе невозможно. Нужно быть определенным человеком: любить детей, быть интеллигентным, быть актером. Таких мало-мало-мало, поэтому мы не можем много детей принять.

— А с какого возраста берут детей в центр?

— Принимаем с шести лет. Но, по сути, все зависит от мам и пап! Много сейчас родителей, думающих о гармоничном развитии ребенка? Не думаю. Но ведут. Что-то много привели (улыбается). На начальном этапе ребята занимаются театральными упражнениями, развивается их сенсорная система, как на первых курсах театральных вузов.

—  Дети проходят какие-то вступительные испытания?

— Просмотр — в августе. Обычно мы просим прочитать четыре строчки какого-нибудь стихотворения. И сразу становится понятно, есть там хоть что-то. Обращаем внимание и на вокал. С другой стороны, все неоднозначно. Дети же приходят тоже разные.

Театр — как лакмусовая бумага, это такая проверка на самолюбие, на тщеславие — на все. Если человек приходит уже со своим представлением о театре, желает играть и не воспринимает, чему его здесь учат, он не задерживается. А с тем, который глубокий, другая история. Есть ребята, которые с четырех лет могут продержаться до 16, не сыграв ни одной — эпизодической даже — роли. Они ходят, помогают — где-то поют, где-то танцуют — и влюблены в свое дело!

Это какое испытание сильное! И ты готов уже к жизни, ты понимаешь, что не все у тебя будет получаться — но это не страшно. Ты открой в себе то, что получиться должно. Каждому что-то природа дала! Для воспитания театр — хороший пример, как пойти в разведку.

— Елена Кирилловна, какими данными должны обладать ребята, чтобы справиться с творческой составляющей программы?

— Конкретные навыки сформироваться еще не могут у них. Боженька целует в затылочек редко кого. Нужны эмоциональность, открытость, а если ребенок еще и танцует, поет хорошо, нам больше ничего не надо. Остальное мы в нем воспитаем, главное, чтоб у него была любовь к творчеству и эмоциональность.

— А есть среди Ваших воспитанников ребята, которых ходить на занятия заставляют родители?

— Есть и такое. Иногда мамы детей из младших групп говорят, что ребята больше не хотят и ходить не будут. Но ведь ребенок еще не может хотеть или не хотеть в этом возрасте. Тут такая же история, как со школой. Вы хотели в школу?! Я жутко хотела. А многие не хотят.

Но у нас-то учат интереснее, чем в школе, у нас педагоги-актеры: поделки придумывают с ребятами, английским занимаются в играх. Дети обожают эти уроки. Трудно, конечно: музыку слушать заставляют, петь, танцевать. Вот и получается: «Не хочу идти!» А кто виноват?! Мама. Она не понимает. Милый мой, это ж надо! Бывает вот какая штука. Ребенок ходил-ходил, а тут мама говорит: «Мы не можем, мы в танцевальный кружок записались». Пролетают годы, и ребенок возвращается к нам, туда, где у него память осталась, а пропущено много. Мы бы ему больше дали в развитии человеческом. И таких возвращений немало было.

— Сколько лет маленькие актеры проводят в Центре театральной педагогики?

— Из тех, кому 17 сейчас, многие пришли еще совсем малышами. В мае у нас проходит юбилейный праздник «Причал». Экипажи нашей театральной флотилии приплывают, «из дальних странствий возвратясь». Это очень интересно. В этот же день наших выпускников мы отправляем в дальнюю дорогу жизни. Те же, которые не хотят расставаться, и не уезжают в другие города, остаются. Они ведь уже срослись с театром.

— Елена Кирилловна, воспитанники центра с первого года обучения участвуют в спектаклях театра «ВиД»?

— Конечно, нет. Сначала надо овладеть актерским мастерством по системе Станиславского. Существование на сцене, как в жизни, — это же очень сложно. Мозги работают ежесекундно. Поэтому смотрим, кто как чего может. Дорогу осилит идущий! Программа разработана так, чтобы ребята постепенно раскрепощались. Одни зажатые приходят, другие ведут себя нагло, а попроси их что-то актерски сделать — зажим. «Здоровый нахализм» должен быть. Это всегда педагоги говорят в театральном институте. Но его надо направить в правильное русло — в культуру и скромность.

— Вам приходилось одергивать зазнавшихся ребят?

— Как ни странно, у нас звездной болезни вообще в театре нет. Наверное, это от руководителя идет. Я не люблю конкурсы, у нас ведь воспитание нравственности. Они видят мою скромность и требовательность и понимают, что надо дорасти до высокого уровня. У нас трудное и очень серьезное дело. Театр — к душе! Как может заносчивый человек сыграть глубокую роль?!

— Кстати, о ролях — героев и злодеев — как Вы подбираете их для детей? Как определяете амплуа?

— Да, Вы можете спросить: «А как же это дети вообще играют подлецов, вы же их воспитываете хорошими?!». Здесь надо присмотреться и увидеть в их характере ту черту, например, напористость, которую можно использовать в образе. Да, психологические роли не всем по силам, их могут сыграть настоящие хорошие актеры, которых учить уже не надо.

Талант актерский — это дар божий. Мы же можем его развить и довести до определенного уровня. А это кропотливый труд педагогов. Если нужны интеллигентность, скромность, естественно, мы тоже их из душ черпаем. Амплуа ведь — это не только внешнее — кто-то на снегурочку тянет, а кто-то на бабу-ягу, оно еще и внутреннее.

— Есть ли у Вас какие-либо дополнительные культурные рычаги для формирования личностей юных актеров?

—  Обязательно! Книги дополнительно читать я не могу советовать, потому что ребята у нас почти все очень хорошо учатся, а программа нынче сложная. Зато мы погружаем их в художественные фильмы, которых сами они не посмотрят. Дети приходят способные, чудесные, но если черпнуть у них об искусстве — целина. Души неразрыхленные, и мы смотрим фильмы, фильмы, фильмы! Сначала — о первой любви, потом про войну, про психологические переживания, потом комедии. И, наконец, ребята открывают для себя мир фильмов, которые затрагивают душу, волнуют. Они смотрят, плачут, смеются — учатся! Это воспитание чувств. В голову можно что-то вместить и в школе, а сердце, душу развивает только искусство.

— Елена Кирилловна, в театре «ВиД» Вы уже много лет режиссер, сценарист, лидер, который вдохновляет и взрослых и маленьких актеров. Где же вы сами черпаете вдохновение?

— Я автор этого всего, мама, которая родила это. По документам я художественный руководитель. У меня классные помощники. Ведь в спектакле не только сценарий, нужны и музыка, и видеоматериалы, и костюмы, и декорации. Создает вместе с моей отличной командой педагогов.

А вдохновение — от детей. Им всегда хочется помочь. Вот и вдохновляешься. Я их очень люблю.

Бывает, говорю своим сотрудникам: «На следующий год отдохнете. Устала. Уже не могу!». Вдруг, раз-раз-раз, едешь куда-то, или что-то прочтешь, увидишь, что в мире происходит — и готово! Или вот ситуация на Украине. Ну, как мимо этого пройти?! Когда смотришь телевизор: рыдает женщина, у нее дом разгромили. Я это очень болезненно воспринимала! Все всколыхнулось, и как-то необъяснимо начал рождаться сценарий «Памяти сердца». Я набирала стихи, сама что-то писала, с ребятами…

Вдохновиться-то самой — ладно, ты вдохновишься, потому что ты взрослый человек, тебе что-то Божечка дал. А как вдохновить ребят, которые так ведь не переживают это по природе своей? Они же молодые еще: хочется жить, любить, радоваться. Но они должны уметь сострадать и сочувствовать другим. Ровесники их гибнут. И они молодцы, справились!

Нас однажды назвали, чему я очень благодарна, альтернативным молодежным театром, мы и выполняем эту миссию. Меня ведь оставляли в Санкт-Петрбурге, где я училась, в ТЮЗе. Не поверите, почему я не осталась… Я хотела привнести в Брянск дух петербургского отношения к театру. А потом еще был вопрос: «Ну, что я, песчинка, могу сделать в Питере?!». Лучше здесь городу подарить такой же театр. Вот и стараюсь.