Историческая реконструкция в последнее время заняла большое место в жизни многих россиян. Что и говорить, если практически каждые выходные в нескольких городах страны проходят фестивали реконструкции. Но для кого-то это увлечение на год, может, два, а кто-то отдает любимому делу всю жизнь. Именно такими и являются соорганизаторы фестиваля «Времена Романа Брянского». С семьей Христюковых — Алексеем и Анной — удалось пообщаться корреспонденту ИА «Наш Брянск.ru» Юлии Ефимовой. Причем, как оказалось, перед каждым фестивалем эти люди «кодируются» от реконструкции, но долго находиться в «завязке» у них не получается.

— Ваша семья, случайно, не благодаря реконструкции образовалась?

Алексей: Нет. Наша семья создалась благодаря конкурсу профмастерства на БМЗ.

Анна: Я вообще из Пензы. И приезжала сюда защищать честь родного города, но так вышло, что в итоге осталась в Брянске.

Алексей: В реконструкцию полностью семья влилась совсем недавно. Около двух с половиной лет. На самом деле, пошло с детства. Воспитан на фильме «Александр Невский». В 1998 познакомился с толкиенистами, но с ними не пошло. В 2001 году участвовал в образовании клуба «Черное копье», но реконструируемый клубом период не особенно был по нраву. Это было Средневековье, IX-X век. Выйдя из состава клуба «Черное копье», в 2004 году участвовал в создании клуба «Перунова рать». Через какое-то время в клубе вышел разлад, и он разделился на два. Так появился клуб исторической реконструкции «Святогор», руководителем которого я и являюсь. В 2009 году связался с организаторами фестиваля на Куликовом поле — одним из самых крупных российских фестов. И вначале мы получили от них большое количество «пинков» и «затрещин».

— Были плохо подготовлены?

Алексей: Просто некоторые элементы костюмов у нас не соответствовали историческим аналогам. Там очень строго. Проверяют полное соответствие. На данный момент мы достигли такого уровня, что не мы напрашиваемся, а нас приглашают. Я второй год принимаю участие в конных соревнованиях на Куликовом поле. Это три дня в седле. Безвылазно. Первый день — триумф, запал. Я сам управляю! Классно. На второй день все начинает болеть, и ты задумываешься, а правильно ли я сделал выбор. А когда это продолжается и на третий день, то уже веселятся все «соседи» в округе, потому что твою походку даже трудно описать. Вообще именно в 2010 году я первый раз сел на лошадь в доспехе. И занял восьмое место среди двадцати участников. Теперь у меня мечта стать первым.

— То, что Алексей уже реконструктор-старожил, это понятно, а что заставило Анну принять участие в этой «затее»?

Алексей: Появлению первого реконструкторского платья поспособствовал страх моей жены. Дело в том, что часто с фестивалей я возвращался «покалеченный». Кроме того, она беспокоилась о том, буду ли я сыт.

Анна: На некоторых выездах клуба в Москву, тех же маневрах, когда клуб ездил без меня, муж получал большое количество травм. Если же я была, то травм таких не случалось. И я поняла, что мне нужно ездить хотя бы для того, чтобы муж приезжал домой целым, а не по частям.

— Был какой-то переломный момент?

Алексей: Все решил один случай. Во время маневров, которые проходили в Москве, я попал в «склиф» (НИИ скорой помощи им. Н.В. Склифосовского — прим. автора) с подозрением на перелом ключицы и шейных позвонков. Во время боя меня ударили в шею. Больше я ничего не помню. Как мне рассказали ребята, на мне лежало сверху еще много «одоспешенных» ребят — бойцов. А когда состязание закончилось, то все стали расходиться, а я один остался лежать на поле. Плашмя. Не подавая признаков жизни. Тогда все сообразили, что со мной что-то случилось. Сразу в больницу. Но все обошлось. Даже переломов не оказалось.

Анна: Дома рубашка лежит, разрезанная.

Алексей (заглядывая в глаза жене): Ты же мне ее сошьешь?

Анна: Нет, конечно. Несчастливая она у тебя. Пусть будет как память. Так что, теперь только вижу, как хочет с кем-нибудь «сцепиться», сразу встаю грудью и не даю.

— Неужели после таких травм есть желание продолжать? Зачем такие «жертвы»?

Алексей: Это адреналин. Здесь выплескивается вся злость, которая регулярно накапливается, как я думаю, у каждого человека.

— Ну, с мотивацией мужчин все более-менее ясно: любите вы кулаками помахать. А зачем это женщине?

Анна: Чем мне нравится реконструкция? В обычной жизни ты чувствуешь себя винтиком в какой-то гигантской машине. А на фестивале ты открываешься как личность. Тебя ценят не за твой пост, статус, а за человеческие качества. Меня, например, прозвали будильником. Потому что по утрам я устраиваю лагерю «побудку», причем даже соседние лагеря подходят и интересуются: «Дайте, я хоть на соловья посмотрю, который каждое утро спать не дает!».

Алексей: Плюс это дружба, взаимовыручка, помощь. И не важно, какую должность ты занимаешь. Не чувствуешь разницы между простым работягой и генеральным директором. Надо воды принести — принесут. И дров нарубят, и с приготовлением помогут. Часто такое бывает, что тот же генеральный директор в реконструкции делает себя «слугой». Он отвлекается от той ответственности, которая его преследует в реальной жизни. Здесь он выполняет распоряжения других.

Анна: Где еще встретишь подполковника милиции, который «прислуживает» на кухне у машиниста электромостового крана Брянского машиностроительного завода? (Анна Христюкова — крановщик шестого разряда БМЗ, прим. автора.)

— Хорошо, с мотивацией разобрались. А как быть с технической стороной? Расскажите о своих костюмах.

Алексей: Наш период — конец XII — начало XIV века. Это расцвет Брянска и развитие вооружения и доспехов. У меня, например, костюм дружинного война XIII века.

Анна: Зажиточного, между прочим, дружинного воина. Если взять его кафтан, то он синий. А такой цвет на шерсти можно было получить только с помощью привозного красителя. А это стоило очень дорого. Сразу видно, что человек не бедный.

— Т.е. раньше статус воина определялся по цвету костюма?

Алексей: Да. Если сейчас, например, у нас военных определяют по погонам, то раньше все зависело от цвета одежды и покроя, а также оружия.

— А у женщины, думаю, должен быть не один наряд…

Анна: У меня на данный момент три комплекта, четвертый — в доработке. Есть комплект одежды вятичей конца X века, затем костюм горожанки XIII века — достаточно зажиточной дамы. И последний комплект — конец XIV века, специально для Куликовки делала. Это, если говорить современным языком, зажиточная купчиха. Тогда их называли торговый люд. Я богато одета, украшения в серебре, костюм показывает, что я занимаю высокое положение в обществе.

— Но, наверно, в основном шитьем занимается жена?

Анна: Как бы не так. У меня муж шьет лучше меня. Умеет прекрасно ткать на дощечках. Может любой узор разобрать и воссоздать. Я этого не умею.

Алексей: А, кроме того, я еще и крестиком вышивать могу (Один в один кот Матроскин из Простоквашино — прим. автора).

Анна: Крестиком не видела, а тамбурным швом — может. Я говорю, у меня муж — гений.

Алексей: А еще я делаю клепаную кольчугу, собираю доспехи. И много другого умею. Да, хвалите меня (смеется). Как трудно быть гением!

Анна: Как трудно быть женой гения!

— В итоге, ваш общий гений вылился в создание фестиваля «Времена Романа Брянского». В этом году он прошел уже во второй раз. Как вы его оцениваете?

Алексей: На самом деле не только мы принимали активное участие, но и ребята из других клубов Брянска: КИР «Нурнберг», КИР «Альянс», представители КИР «Черное копье» и т.д., да и сам фестиваль планировался масштабнее, чем вышло на деле. На показательные выступления должны были приехать около 60 бойцов. Это достаточное количество, чтобы сделать, действительно, крупное побоище. Но за неделю от людей начали приходить отказы.

— Почему?

Алексей: Дело в том, что на это же время был перенесен фестиваль «Невская застава», который проходит под Питером. В итоге многие реконструкторы, собирающиеся ехать к нам, поехали туда. Вот почему наш фестиваль не таким большим выдался, как изначально предполагалось. Кроме того, есть большие клубы, которые приезжают на фестивали, если им оплачивают дорогу. Но у нас нет на это средств. А так шоу можно было устроить грандиозное. И поля того, которое нам выделили, не хватило бы.

Анна: Практически все люди, которые были на фестивале в прошлом году, приехали и в этом. Они говорят, что им очень понравилась атмосфера. Хотя большинство «торговцев» в этом году даже не отбили деньги, которые потратили на дорогу. Но все равно, говорят, что приедут снова.

— А помощь была хоть какая-нибудь?

Алексей: Да, в этом году все-таки спонсоры у нас появились, и это не может не радовать. Помощь-то была неоценимая. Это и оборудование, и большой шатер, где была вся аппаратура. И помощь в уборке поля.

— Может, фестиваль и был не таким большим, но впечатление он произвел на зрителей незабываемое. Особенно на детей…

Алексей: Да, у детей был восторг. Они же в очередь становились, чтобы на ристалище побиться друг с другом. Глаза горели.

Анна: Была одна школа, которой предлагали с экскурсией на фестиваль приехать, но они сначала отказались. Якобы и погода плохая, и добираться далеко. Но в итоге приехали своим ходом с толпой ребятишек. Человек пятьдесят, наверное. И эти дети с круглыми от восторга глазами бегали по торговым рядам. Ко мне мальчик один подошел и говорит: «У меня всего 67 рублей. Ну, продайте хоть что-нибудь. Я хочу, чтобы у меня память осталась. Хотя бы бусинку». Конечно, не смогла ему отказать.

В следующем году, думаю, Анна тоже не откажет, ведь ребята не собираются останавливаться на достигнутом, а планируют расширять свой фестиваль.