Андрей Кайков: я брянский до мозга костей!

Он снимается в художественных фильмах и телевизионных сериалах, является участником знаменитого скетч-шоу «6 кадров», работает в театре «Содружество актеров на Таганке»… Но если вдруг вы встретите его на одной из улиц нашего города — не удивляйтесь. Он наш, брянский — популярный актер театра и кино Андрей Кайков. Мыслями о себе и работе, о театре и кино, о личном и не очень Андрей поделился в интервью журналу «Брянская ТЕМА».

— Андрей, признайтесь, все-таки встретить Вас в Брянске — это большая редкость? Когда Вы были на родине в последний раз?

— Последний раз был в Брянске перед Новым годом. А вообще я приезжаю сюда один или два раза в год. Хотелось бы больше, но работа не позволяет…

— И как, на Ваш взгляд, меняется ли город?

— Меняется. И это заметно. Я люблю Брянск, для меня это родной город. Я патриот!

— А люди меняются в городе Вашего детства?

— Вот о людях, к сожалению, ничего сказать не могу. Я приезжаю обычно всего на несколько дней, и получается, что массово с людьми-то и не общаюсь. Да, я встречаюсь со своими друзьями, общаюсь с родителями и родными… Это моя семья, люди, которых я знаю с детского возраста. Признаюсь, из той поры у меня остались самые лучшие, самые теплые воспоминания о Брянске. Да и как можно не любить город детства?

— Говорят, что в детстве вы не очень хорошо учились, зато постоянно принимали участие в художественной самодеятельности…

— Это всё правда. Скажу больше — в 1988 году произошло землетрясение в Спитаке. И мы собрались, группа учеников, взяли гитары и пошли к ЦУМу собирать пожертвования — пели песни, читали стихи. И всё это по собственной инициативе. Около трехсот рублей собрали! А по тем временам это были немалые деньги. Потом в школу приходили письма, мол, какие у вас замечательные ученики. Такие вот мы были хулиганы! В старших классах слушали русский рок — Гребенщиков, «Кино», «ДДТ» …Заслушивались просто! У меня последняя страница школьного дневника целиком была исписана цитатами из любимых песен.

ДОЛГАЯ ДОРОГА К СЦЕНЕ

— Андрей, а сколько Вам было лет, когда Вы впервые оказались в театре? В роли зрителя, разумеется…

— Я с детства к папе ходил в театр. Он у меня всю жизнь проработал директором Брянского театра кукол. Отец постоянно ездил на гастроли и брал меня с собой по разным городам.

— Получается, с раннего детства театр стал частью Вашей жизни?

— Я не могу сказать, что знал театр изнутри. И я не был закулисным ребенком. Мне просто нравилось всё, что связано с искусством. С детства я любил живопись, литературу… Благо мама — директор детской библиотеки.

— А-а, так у Вас с детства был широкий доступ к книгам! Скажите, а что Вы сейчас читаете?

— Я поставил перед собой задачу — прочитать всего Чехова. Полное собрание сочинений! Сейчас уже на четвёртом томе. Осталось всего-то…26! И всё это не для того, чтобы потом хвалиться: вот я какой, всего Чехова перечитал… А потому, что мне действительно нравится этот замечательный русский писатель. Есть и другие любимые авторы, произведения которых я постоянно читаю, — Бродский, Довлатов.. Из современных — Пелевин.

— Первые шаги в актёрской профессии Вы сделали именно здесь, в Брянске…

— Мой папа однажды привёл меня, ученика девятого класса, в литературно-поэтический театр «Факел» к Татьяне Александровне Долговой, которая очень многое мне сумела дать, многому меня научила. Я до сих пор благодарен ей за это. Мы ставили не спектакли, а литературно-поэтические композиции. Мы осваивали очень серьёзную литературу. Это был и Себастьян Брант, и лирика Серебряного века, и «Девушка и смерть» Максима Горького. И это было правильно. Ведь самодеятельность штампует, а поэзия формирует вкус.

— Расскажите о своём первом выступлении на сцене.

— Я его прекрасно помню. Только я выступал не в роли актёра, а в роли чтеца. Это было ещё в школе. Я читал стихотворение литовского поэта Анзельмаса Матутиса «Растут пятнадцать яблонь…» Это было очень серьёзное стихотворение, и читал я его весьма эмоционально. А из воспоминаний… Помню только, что все смеялись. Мне даже обидно немножко было, честно говоря.

— Вот он, комический дар. Сейчас не обижаетесь, когда зритель смеётся?

— Нет. Сейчас это профессия!

— А Вы с детства хотели стать актёром или у Вас были какие-то другие планы?

— Да, я доктором хотел быть, химиком или военным…

— Как же решились поступать в театральное?

— Когда я начал заниматься в «Факеле», преподаватели стали замечать, что у меня многое получается. И я решил продолжить осваивать эту профессию.

— Расскажите, как брянский мальчик Андрей Кайков поступал в столичный театральный вуз.

— Никаких комплексов по этому поводу я не испытывал. Я был молод, у меня были большие амбиции… Но в первый год всё-таки не поступил. Меня не взяли. Как сейчас помню, накануне экзаменов я был на спектакле в Маяковке, там Джигарханян играл «Беседы с Сократом». И я решил за короткий промежуток времени поменять свой вступительный репертуар. Так меня впечатлила игра Армена Борисовича! Но это получилось ужасно. Я сам бы себя не взял, если бы сидел в комиссии. Вернулся в Брянск, поступил в культпросветучилище, благополучно отработал в колхозе, месяц проучился и… был отчислен. За что? Я вёл себя слишком вызывающе по тем временам, осмелился отказаться вступать в комсомол!

Прошло немного времени. Мы с «Факелом» поехали на фестиваль в Калугу. Там в жюри были педагоги из Щепкинского училища, куда я не поступил. Они посмотрели, как я читаю стихи, и предложили на будущий год к ним поступать. И сейчас я думаю: слава Богу, что я поступил именно на этот курс! У нас преподавали очень хорошие учителя, знаменитые педагоги. Я попал на курс к Николаю Верещенко, прекрасному человеку и педагогу. Но главное, нисколько не умаляя его качеств, с нами занималась Римма Солнцева — это знаменитейший педагог в Москве, одна из лучших в своей профессии. Она дала мне школу, базу. Если бы я учился у кого-нибудь другого, всё сложилось бы иначе… Хотя даже она хотела меня одно время отчислять. Я учился по своей системе. Много читал Мейерхольда, Михаила Чехова… И мне казалось, что преподаватели Щепкинского училища что-то неправильно делают. Римма Гавриловна долго вправляла мне мозги. И это ей удалось! А потом я играл у неё, она ставила на мне спектакли. Это дорого стоит!

ПУБЛИКА НЕ ДУРА!

— Андрей, Вы производите впечатление серьёзного человека. Честно говоря, не думала, что Вы такой…

— А что, я должен кульбиты делать, что ли? Смешить людей — это часть моей профессии. У нас даже один анекдот хороший есть по этому поводу. Сидят военный и артист за столом. Встаёт генерал и говорит: «А сейчас артист для нас что-нибудь почитает!» На что артист отвечает: «А товарищ генерал для нас что-нибудь постреляет». Есть профессия, а есть жизнь. И это всё-таки разные вещи. Иногда они идут параллельно, иногда перекликаются…

— Бывает так, что черты героев, сыгранных Вами, проявляются в Вашем характере в обычной жизни, за пределами театра?

— Понимаете, любая роль — это часть меня. Это не выдуманный мной характер и не взятый откуда-то извне. Это всё идёт изнутри.

— Какие роли Вам ближе — драматические или комические?

— Драматические. Я в театре играю очень серьёзные роли, подчас даже трагические…

— Трудно ли из комедии перевоплощаться в драму?

— Трудно. Но есть профессия. Я окончил высшее театральное училище имени Щепкина, где нас учили основам актёрского мастерства. Чем серьёзнее ты будешь в комической ситуации, тем будет смешнее и лучше, нежели если рожи корчить и преднамеренно пытаться вызвать смех. Главное, чтобы не было фальши. А как же иначе?

— Работа актёра, по-Вашему, — это нелёгкое занятие?

— Непростая работа, это точно! Главное, чтобы роль получилась. А ведь может и не получиться… Зрителя не обманешь! Я всю Россию объехал и точно знаю, что зрителю нужно. Есть такое выражение: «публика — дура». Публика не дура! Если зрителю не интересна твоя игра, если спектакль не нравится людям, ты будешь это чувствовать.

— Что для Вас, профессионального актёра, значит такое понятие, как зритель?

— Начнём с того, что зритель меня кормит… А если серьёзно, то я очень уважительно отношусь к зрителю, не позволяю себе халтурить, расслабляться, когда я работаю на сцене.

ПАПА ИЗ ТЕЛЕВИЗОРА

— Ваша семья часто бывает на спектаклях, в которых Вы участвуете?

— Я не люблю, когда смотрят свои. Может быть, потому, что по характеру я очень закрытый человек и порой не хочу, чтобы близкие видели, каков я на сцене.

— Но ведь по телевизору в скетч-шоу «6 кадров» Вас довольно-таки часто показывают…

— А это уже другая история… Например, дети, когда меня месяцами не бывает дома, смотрят папу исключительно по телевизору.

— Ваши дети не пробуют делать первые шаги в актёрской профессии?

— Нет, я стараюсь их отвести в другую стезю. У меня трое детей. Все мальчики, самому старшему — девять, младшему — три. Актёрская профессия эфемерна. Сегодня ты участвуешь в крупных проектах, популярен, завтра ты никому не нужен… Я насмотрелся по жизни на то, как талантливейшие люди сидят без дела. А это причиняет большие страдания. И я не желаю подобной участи своим детям.

— А с ролью отца как справляетесь в обычной жизни, вне профессии?

— Нормально. Дело в том, что не так много времени остаётся на семью, как хотелось бы. Но когда я дома, то я всё-таки хороший полицейский…

МОЛОДОЙ С АМБИЦИЯМИ

— Расскажите о своей работе в театре, в этом году у Вас маленький юбилей — 15 лет на сцене! Как вы попали в театр «Содружество актёров на Таганке»?

— Мы, молодые актёры, пошли показываться в московские театры. В Театре на Таганке мне удалось успешно пройти пробы. Когда я закончил своё выступление, режиссёр Губенко сказал: «У меня есть к вам предложение» — и дал мне читать пьесу. Я смотрю — написано: Салтыков-Щедрин «Белые столбы». Уже хорошо. Роль — провинциал. Отлично. Листаю первую страничку — текст есть. Вообще здорово! И на второй есть, и на третьей…. Оказывается, Николай Губенко мне предложил главную роль! Её должен был играть Филатов, но в силу своей болезни он уже не мог выйти на сцену. И после этого проблемы выбора для меня уже не стояло. Я сразу решил, что буду играть именно на этой сцене. И в 1994 году я стал актёром театра «Содружество актёров на Таганке», где и работаю по сей день.

— Не было страха перед этой ролью? Ведь должен был играть Филатов, постановка Губенко…

— Так я же молодой, с амбициями…

— Что вообще необходимо молодому актёру, чтобы найти хорошую работу?

— Попасть в нужное время и в нужное место.

— Есть ли у Вас любимые работы среди сыгранных в театре?

— Конечно. Одна из них — роль Соседа в постановке по пьесе Марии Ладо «Очень простая история». Такая трагедийная, драматическая роль. Я в финале стреляюсь для того, чтобы спасти другого человека.

— Наверное, непросто играть подобные роли?

— Очень трудно. Но выручает то, что передо мной поставлена задача, и я стараюсь её выполнить. Вот и весь секрет. Это профессия.

— В детских постановках Вашего театра участвуете?

— Да, я играл Бабу Ягу. Меня наряжали в парик, юбку, делали соответствующий грим. Жанр позволяет…

— Дети не догадывались, что Баба Яга — мужчина?

— Нет, пока у меня один раз парик не слетел! Зал ахнул. А я поднял парик и сказал: «Видишь, Иван, старая я уже стала. Всё искусственное…» Вот так и выкрутился. Понимаете, это самое сложное играть для детей. И я люблю это делать, потому что дети — cамый благодарный зритель, которого невозможно обмануть! Они не станут зевать и дремать, если им что-то не понравится, они начнут шалить, бегать, разговаривать. Я порой проверяю себя на детских спектаклях, правильно ли я играю. Сейчас мы выпустили новый спектакль по сказке «Конёк-Горбунок». Я там — царь. У меня раз в неделю детский спектакль и пятнадцать «взрослых» постановок в месяц.

— Ого! А у Вас в карьере были моменты невостребованности?

— Были, конечно. Но я пытался находить выход из сложившейся ситуации. Например, когда у меня был период «безвременья», меня не снимали, работы не было, я освоил профессию бармена. Закончил курсы, устроился работать в ресторан. Сейчас я могу приготовить любой коктейль!

Работал также монтировщиком у себя в театре. Играл главные роли, и сам ставил для них декорации. Бывало, заходит наш режиссёр Николай Губенко и говорит: «Слушай, давай-ка пройдём монолог». И я в робе, с молотком начинаю репетировать. Мы тогда ещё смеялись, что если вдруг зайдёт кто-нибудь посторонний, то обязательно удивится, какие монтировщики в этом театре необычные, что вытворяют! Я ведь тогда жил в маленькой каморке — старой театральной костюмерной, в которой даже окна не было. И однажды на день рождения друзья-актёры нарисовали мне окно — солнечное, с котом на подоконнике… Это было так трогательно!

РОЛЬ КАК ПИДЖАК!

— Чем отличается, на Ваш взгляд, работа актёра в кино, театре и телевизионных проектах?

— Сложнее всего работать в театре. Когда ты выходишь на сцену, то не имеешь права на дубль. В кино это возможно. Ты говоришь: «Стоп!», и камера прекращает работу, можно что-то изменить, что-то поправить.

— Вы самокритичны?

— Скорее да, чем нет…

— С режиссёром приходится спорить, отстаивая свою точку зрения относительно Ваших героев?

— Разумеется, приходится спорить. Но я стараюсь доверять режиссёру.

— А для Вас что ближе — телевидение, кинематограф или театр?

— Знаете, всё зависит от проекта — хороший он или плохой. Нравится работать в хорошем, а театр это или кино — уже не важно.

— Скажите, Андрей, профессия актёра — это творчество, креатив или всё-таки «игра по правилам», где главное — обладать навыками или знать определённые методики?

— Профессия актёра — это прежде всего творчество! Конечно, есть определённые законы, как и в любой сфере деятельности. Например, я не могу разговаривать, стоя спиной к зрителю…

— Были в Вашей театральной карьере роли, которые долго не получались, не угадывались, что ли?

— Были роли, которые я не жаловал. Что помогало в таком случае? Не знаю. Просто, мне кажется, я что-то неправильно делал. Знаете, Луспекаев очень хорошо по этому поводу говорил… Роль — это как пиджак. Примерил, и если он тебе идёт, если хорошо сел, то бери! В противном случае лучше оставить.

— А как Вы попали в кино?

— Позвонили, пригласили на пробы, утвердили… Я снялся в своём первом фильме, когда ещё учился на четвёртом курсе. Это была работа «Лимита» у Евстигнеева.

— Понравилось в кино сниматься?

— Понравилось! Это совсем другой подход, совсем другой мир. Хотя и фильмы бывают разные. В прошлом году я снимался в американской картине — THE MAD COW. Это просто нереально, когда с утра звонит ассистент в гостиницу и спрашивает: «Какую машину за Вами прислать? А какую кухню Вы предпочитаете?» Часть съёмок проходила в Москве, а часть — в Софии, где параллельно снимались фильмы с участием Моргана Фримена, Рассела Кроу… А до этого снимался в другой картине. На военном корабле мы вышли в море, забыв обед, воду и каскадёров! Военный корабль выполнял свои задания, а нас пустили на судно поработать с «натурой». За каскадёрами, конечно, никто возвращаться не собирался… И я прыгнул за борт корабля с десятиметровой высоты! Правда, режиссёр пообещал мне за это бутылку дорогущего коллекционного портвейна. Страшно, конечно, было. Но всё-таки это же не в пропасть прыгать. Да к тому же было лето. Жара сильнейшая. Купаться хотелось. Вот и искупался!

— А сейчас в каком фильме снимаетесь и кто Ваш герой?

— В фильме режиссёра Атанесяна, по пьесе Куни «№ 13» — замечательная пьеса! Рабочее название картины — «На измене». Я там играю помощника политика. Для этого фильма специально для меня закупили несколько дорогущих костюмов, ботинки ручной работы, постригли в очень известном в Москве салоне красоты…. Как говорится, упаковали политика!

— Удаётся совмещать съёмки и работу в театре?

— От чего-то приходится отказываться. Было и такое: когда я снимался в Болгарии, утром вылетал из Софии в Москву, играл спектакль и вечером улетал обратно. Хотя я безумно боюсь самолётов!

РАБОТА КАК ИСТОЧНИК ВДОХНОВЕНИЯ

— И всё-таки в Брянске Вы больше известны как участник телевизионного проекта «6 кадров». Расскажите, как Вы попали в это скетч-шоу?

— Всё очень просто. В то время я снимался в одном телевизионном сериале. Мне предложили прийти на пробы в скетч-шоу «6 кадров». Я отказался — времени не хватало. Меня попросили только передать свои фотографии. Мы встретились с режиссёром, я отдал фото и благополучно уехал в Брянск. Помню, что уже здесь, в родном городе, пошёл на футбол и вдруг — звонок: «Мы Вас утвердили!» Так я и оказался одним из актёров проекта «6 кадров».

— Как снимаются сюжеты?

— У нас есть текст, написанный группой профессиональных авторов, и на его основе мы снимаем сюжет. Как говорить, во что одеться, как себя вести — решают сами актёры. Режиссёры в этом плане нам доверяют. За двенадцатичасовую смену мы снимаем по пятнадцать восемнадцать скетчей. Работаем в основном по ночам — в магазинах, аптеках, больницах, кафе…

— А как же отдых, свободное время?

— Свободного времени у меня совсем мало. Но лучше пусть будет так, чем иначе. К тому же для меня работа — это источник сил, вдохновения, энергии. Чем больше работы, тем лучше.

— С остальными пятью «кадрами» общаетесь?

— Конечно! Мы очень дружны, и это правда. Праздники мы отмечаем вместе, между нами нет ни зависти, ни соперничества… Тем более что в настоящее время четверо из нас задействованы в спектакле «Ворожея», с которым мы уже полстраны объездили…

— Синдромы «звёздной» болезни у себя не наблюдали?

— Нет, это не мой случай. Когда на улице узнают, я даже стесняюсь очень.

— И ещё один каверзный вопрос — самолюбованием порой не грешите?

— Нет. Скажу больше, я даже голос свой не люблю. Во время озвучки прошу не давать себя в наушники.

— О какой роли Вы мечтаете?

— Нет такой роли в мировом репертуаре, которую я не хотел бы сыграть.

— По-Вашему, какие качества должны быть у человека, мечтающего стать актёром?

— Трудолюбие, талант и… удача.

— Андрей, Вы много лет уже живёте в Москве. Признайтесь, считаете ли Вы себя москвичом?

— Несмотря на то, что в Москве я живу уже большую часть своей жизни, мой дом именно здесь, в Брянске. Я не считаю себя москвичом, я им не был и никогда не буду. Здесь мои корни. Я брянский до мозга костей!

Фото Геннадия Самохвалова.